3.5 Как все умирали

Мать семейства умирает, на смертном ложе просит мужа отдать кое-что служанке, которая за ней ухаживала. Муж обещает. Только он в шоке и думает что все в шоке и не торопится выполнять волю жены, или вообще не считает таковскую волю приемлемой. Успеет ли он до того, как сам умрёт? Кто-нибудь в этой семье вообще доживёт до выполнения обещания? У них трое детей, так-то немало. Однако свидетельницей и хранительницей обещания стала только младшая, такова воля автора.

И вот мы на протяжении книги наблюдаем за полным распадом одного семейства в Южной Африке, неподалёку от Претории. Повествование несёт нас как поток реки, который унёс гроб с телом матери другого семейства, у Фолкнера, там тоже жена выразила свою волю, однако муж поспешил её исполнить, невзирая на погодные условия и здравый смысл. Возможно, потому что у Фолкнера обещание не касалось недвижимости? Кто знает.

Постоянно в последнее время читаю, что вся американская литература вышла из Фолкнера и Мелвилла, а вот Гэлгут, он южноафриканец, окончил Кейптаунский университет, а поди ж ты, не могу избавиться от тени Фолкнера, и это я, которая прочитала только два романа.

Думаю, уместно будет обвинить в этом язык повествования «Обещания», действительно поток, прямая речь выделяется абзацами, но не всегда, говорят герои друг за другом без пауз, мыслемешалка выливается тоже без пауз. Не надо пугаться, всё ясно понятно, но поток.

Люблю когда про семью, даже если распад. Даже если в ЮАР и постоянно терзают сомнения о цвете кожи и вероисповеданиях героев. Опять же, Гэлгут всё понятно написал, во мне просто поднимается тоска по беззаботному детскому чтению.

В детстве было так просто читать книги — все люди казались одинаковыми и слово «негр» никакой отрицательной коннотации не несло. Нянюшку из фильма «Унесённые ветром» все любили и уважали едва ли не больше, чем Скарлетт, и цвет кожи роли не играл. К тому же все знают — «по одёжке встречают, по уму провожают».

А сейчас сложно, очень сложно. Слушаешь книгу заморскую, всё нормально, и вдруг герой кидает собеседнику — только посмотри на цвет своей/моей/его/её кожи! И я такая — что?! А мне-то как посмотреть? Я же читаю вас, эй, я не различаю оттенки кожи, оттенки смыслов — всегда пожалуйста, но кожи? А это напрямую связано, такова литература в 21 веке. И не говорите, что так было всегда — я читала «Хижину дяди Тома» и что там ещё полагалось, и никаких оттенков, есть белые люди и чёрные люди, а по сути все люди делятся не на белых и черных, а на хороших и плохих, всё, оттенки не отложились и это не мешало. Конечно, оттенки смыслов у хорошести и поохости тоже выросли в числе, что уж говорить.

Так что, приступая к Гэлгуту, писателю, который родился в Претории, городе ЮАР, перестраховалась, и не только почитала про него на Википедии заранее, обычно я это делаю после книги.

Зря боялась, в «Обещании» почти как в моем детстве — белые и чёрные, хотя и в самой семье и вокруг оттенки присутствуют, но оттенки присутствуют и в отношении религии, например, когда отец всё же умер, его смерть показалась мне диковинной, спасибо, недавнее чтение «Маленького друга» Тартт подготовило к подобным мелочам.

Надо ещё автора почитать.

Источник