3.5 Тяжела и неказиста жизнь советского этнограф(ист)а

Не с той ноги я начала читать эту книгу, не с тем биноклем. Поэтому поначалу она меня хорошо так бесила))) Пионерские формулировки, канцелярская терминология, базисная марксисткая трактовка любого действия, события - чувство, что читаю передовицу в газете "Правда". И за каждым словом о религии обязательно комментарий в духе "организация, запрещенная на территории СССР". Не дай бо...эээ... партия, подумают, что где-то как-то в чём-то допускается возможность религиозного мышления.

Очень сложно писать об индейцах в таком ракурсе, но Берёзкин прям удивил напором. Он зачем-то даже слово вождь заменил разок на "руководителя первобытного коллектива". Мол, вождём может быть только советский революционер?..

Это смешно, но терпимо. Для меня гораздо серьёзнее, что автор называет ритуальные костюмы и маски, где каждая деталь должна что-то обозначать, от кого-то защищать, что-то передавать, - маскарадными и карнавальными!

Сами обряды он тоже описывает ну очень странно. Создается впечатление, что это какие-то массовые гуляния развлекательно-воспитательного характера с частушками, гармошками (ок, флейтами!) и сказками. Постоянно напоминает читателю (цензору??), что это представление, театр, в который верят только женщины и дети (как социально незрелые члены коллектива). Судя по всему, инициации в древности проводились чисто в рамках игровой деятельности. Голодные игры - Начало. Не обряды, а цирк-шапито для запугивания безмозглого женского населения. Единственная цель ритуального собрания - подудеть в трубки, покричать на баб, переодеться в фэнтези-костюм. Индейцы-косплейщики. Про духов предков, к которым, собственно, и обращены все "карнавалы", автор тоже, конечно, рассказывает, но они у него, как бельмо на глазу. Потому что объяснить этот огромный религиозный пласт древнего сознания социально ориентированной этнографической теори... аксиомой! невозможно.

К середине книги я немного остыла. Нет. Я прочитала про Берёзкина и меня затопила нежность))) Человек всем сердцем с индейцами, а остальным организмом раскапывает юг Туркмении и работает в Кунсткамере. И какие вообще у него были шансы в 70-е заниматься иконографией доиспанского Перу? А вот занимался. По книгам. Без интернета. И книжки писал и научные работы. Писал в рамках линии партии. Так не было других вариантов. И если убрать из каждой главы узкое стремление всю человеческую историю объяснять социальным и только социальным, то можно раскопать много занимательного и интересного. По крайней мере, автор сделал неплохой обзор доступных ему на тот момент зарубежных этнографических работ. То, что материал куцый, не его вина. Хотелось бы прочитать книги, написанные им после 95-го года. Тем более, что там должно быть исследование фольклора Америки и Сибири, как выяснения вопроса, откуда пришли индейцы.