Памяти Элизабет Марты Браун, осужденной убийцы, вдохновившей Томаса Харди

Последняя повешенная в графстве Дорсет стала прототипом для одной из самых запоминающихся литературных героинь

Резкий звон тюремного колокола пробивался сквозь холодный утренний дождь. Небольшая процессия, состоящая из заключенной и её тюремной охраны, прошла сквозь раступившуюся толпу из 4000 человек, собравшихся здесь на зрелище смертной агонии несмотря на ненастную дорсетскую погоду. Когда охрана и убийца подошли к эшафоту у ворот тюрьмы, заключенная, стойкая и непоколебимая, одна поднялась по деревянным ступеням. «Смиренная, раскаявшаяся и совершенно спокойная», как писала одна газета, Элизабет Марта Браун повернулась к толпе, перед которой она должна была принять казнь через повешение в тот день, 9 августа 1856 года.

«Как прекрасно она смотрелась на фоне неба, когда висела под туманным дождем, и как облегающее платье из черного шелка подчеркивало ее фигуру, когда она покачивалась вполоборота туда сюда», — писал  Томас Харди почти через 70 лет после казни. Он был одним из свидетелей там, под дождем, 16-летним подмастерьем архитектора, сделашившимся через несколько десятилетий одним из величайших романистов викторианской эпохи.

«Пошёл дождь, и тогда я увидел — ей накрыли лицо — как её черты проступили сквозь намокшую ткань» — это событие, которое Харди позже описывал как «невероятное», оказало глубокое влияние на его психику и оставило его с непреодолимой одержимостью Элизабет Мартой Браун и трагическими обстоятельствами, связанными с ее делом. Во многом благодаря Харди и его героине, Тэсс Дарбейфилд, история последней повешенной в Дорсете женщины продолжает жить.

Чистая женщина

У Элизабет Марты Браун было далеко не самое перспективное начало жизни. Одна из 11 детей, родившихся в семье фермера Джона Кларка и его жены Марты, Элизабет провела большую часть детства скитаясь с отцом в поисках работы по разным деревням в цветущей сельской местности Дорсета. При обилии ртов, которые нужно было кормить на жалованье подсобного рабочего, еды всегда не хватало.

В 20 лет Элизабет привлекла внимание местного мясника по имени Барнард Бирн, вдовца почти вдвое старше ее, у которого уже было двое детей. Они поженились в церкви Святой Марии в деревне Пауэрсток в 1831 году. Аккуратная, плавная подпись Барнарда в записи о браке очевидно принадлежит образованному человеку с успешным бизнесом и большим состоянием. Подпись Элизабет — крест, что свидетельствовало о ее неграмотности. Однако Бирн, похоже, не только научил ее читать и писать, но и обеспечил достаток и безопасность. Когда Элизабет была свидетельницей брака своей сестры Анны в 1840 году, она уже могла написать своё полное имя.

У супругов родилось двое сыновей, Томас и Уильям, но дальше счастье и удача отвернулись от семьи . Сначала мальчики умерли во время вспышки болезни, а затем, в феврале 1841 года, Барнард скончался от пневмонии, оставив Элизабет 50 фунтов стерлингов (сегодня это почти 5000 фунтов).

Следующие 10 лет Элизабет проработала поварихой и экономкой на ферме Блэкмарстон в Дорсете. Там она познакомилась с Джоном Брауном, 20-летним пастухом, которого газета The Western Gazette описывала позже как «прекрасно сложенного молодого парня, ростом около 6 футов» с «очень длинными густыми волосами». Элизабет, которой тогда шёл 41 год, возможно, увидела в молодом человеке возможность вновь обрести былую безопасность. Однако вскоре стало очевидно, что Джон Браун увидел в ней лишь остатки состояния в 50 фунтов стерлингов.

После свадьбы в 1852 году супруги открыли небольшой магазинчик под своим домом, а Джон использовал наследство Элизабет, чтобы заняться извозом, из-за чего его подолгу не было дома. Джон часто возвращался пьяным и издевался над женой до поздней ночи.

«Я была почти без чувств»

Через несколько лет после заключения брака Элизабет заподозрила Джона в романе с Мэри Дэвис, женщиной гораздо моложе себя, державшей магазин неподалеку. Согласно книге Николы Торн «В поисках Марты Браун», один из местных свидетелей позже вспоминал, что Мэри была «распутной женщиной», входившей вслед за Джоном в конюшню, когда он запрягал лошадей на ночь. Если это правда, то это может придать контекст событиям 6 июля 1856 года. Когда муж вернулся домой около двух часов ночи, пьяный и требующий ужин, который Элизабет приготовила несколько часов назад, она рассказала ему о слухах. Он отреагировал быстро и жестоко.

«Он нанес мне сильный удар по голове, от которого я так растерялась, что осела», — вспоминала Элизабет в своей исповеди тюремному капеллану. Затем её муж «достал с каминной полки тяжелую ручную плеть с плетеной головкой и трижды ударил меня ею по плечам». Сказав, что надеется найти ее утром мертвой, Браун ударил ее ногой в бок, а затем наклонился, чтобы расстегнуть сапоги, и в этот момент Элизабет схватила топор, которым раскалывала уголь для камина. «Я нанесла ему несколько сильных ударов по голове — не могу сказать, сколько, — и при первом же ударе он упал на бок, лицом к камину, и после этого не говорил и не двигался. Как только я это сделала, я была готова отдала весь мир за то, чтобы повернуть время вспять. ...Я была почти без чувств и едва понимала, что делаю!»

Позвав на помощь своего деверя, Элизабет утверждала, что ее мужа ударила по голове лошадь. Но, согласно показаниям свидетелей на следующий день на дознании, в конюшне не было никаких следов крови, а на стенах дома были брызги. Элизабет арестовали 8 июля и доставили в тюрьму Дорчестера.

Всего две недели спустя начался суд, и он продлился всего один день. Элизабет придерживалась своей версии, несмотря на яростные допросы обвинителей, но это было бесполезно: ее признали виновной в умышленном убийстве, и присяжные вынесли ей смертный приговор. За два дня до казни она наконец сдалась и призналась тюремному капеллану, как она на самом деле убила мужа. Но к тому времени обжаловать приговор было уже поздно.

Дань уважения от Харди

Для Томаса Харди, наблюдавшего, как тело Элизабет Марты Браун безвольно свисает с петли, эта женщина была настоящей жертвой убийства. Трагические обстоятельства её жизни оставили неизгладимый след в его душе. В 1926 году Харди попросил друга семьи, леди Эстер Пинни, разузнать больше о ней от местных жителей, объяснив, что у него есть личная связь с этим делом и подробно описав всё в письме.

Жена Харди Флоренс написала леди Пинни: «Конечно, рассказ TХ о повешении ярок и ужасен. Какая жалость, что шестнадцатилетнему мальчику позволили увидеть такое зрелище. Возможно, это придало оттенок горечи и мрачности работе всей его жизни».

В романе Харди 1891 года с остроумным названием «Тэсс из рода Д'Эрбервиллей: чистая женщина, правдиво изображённая»  главная героиня — девушка в поиске признания от общества, которое стремится её осудить. Жизнь Тэсс во многом отражает жизнь Элизабет Марты Браун, от жизни в качестве домашней прислуги до совершения убийства. Харди использует трагические обстоятельства Тэсс, чтобы подчеркнуть лицемерие викторианских идеалов в отношении женщин, особенно чистоты и сексуальной морали. Последней попыткой Тесс постоять за себя становится убийство бесстыдно оскорбившего и предавшего её мужчины.

Харди описывает смерть Тесс не в тех ярких подробностях, которые он помнил о смерти Элизабет Браун. Вместо этого он пишет, что два свидетеля наблюдают, как к карнизу башни прикрепляют высокий столб. «Через несколько минут после того, как пробил час, что-то медленно поднялось вверх по посоху и вытянулось на ветру. Это был черный флаг. «Справедливость» восторжествовала...»

Для писателя то, что называлось правосудием в деле преступления Элизабет Марты Браун, было чем угодно, но только не правосудием. Он называл её «бедной женщиной» в своих письмах, и она олицетворяла для него моральную несправедливость, с которой сталкивались женщины в неравном обществе, и стала, как и Тесс, литературной легендой.

Тасания Джаясумана (Thasanya Jayasumana)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ