Удивительные исторические корни романа «Властелин колец»

Новый приквел «Кольца власти» от компании Amazon Studios обращается ко множеству разнообразных древних первоисточников, которые Дж. Р. Р. Толкин собрал вместе для создания своего культового произведения

Новый сериал от Amazon представляет собой приквел событий, происходящих за тысячи лет до событий романа Толкина . Несмотря на то, что события приквела от Amazon Studios развиваются за тысячи лет до событий романа Властелин колец , он обещает соединить в себе все глубоко любимые фанатами Толкина элементы. Среди его героев — Галадриэль и Элронд (оба эльфы Средиземья, которые, по удачному стечению обстоятельств, бессмертны) и маленький народ, известный как харфуты (также лапитупы, легкостопы, мохноноги, расторопы, или шерстоноги в русских переводах — прим. пер.), эволюционный предшественник хоббитов. Наконец, легендарные символы, давшие название телесериалу — сами Кольца.

В качестве первоисточника сериал использует приложение, которое Толкин написал для финальной серии своего эпоса и в котором вкратце описывается история Средиземья времен Второй Эпохи. Это — время, когда были выкованы легендарные кольца, а темный властелин Саурон пришел к власти; время, когда островное королевство Нуменор переживало свой расцвет (а затем и падение), а эльфы и люди были вынуждены объединиться в битве за сердце Средиземья. По ряду причин — юридических и творческих (Amazon не владеет авторскими правами на посмертно опубликованные материалы, в которых Толкин подробно погружается в события Второй Эпохи) — сценаристам шоу пришлось изменить и приукрасить историю, сжать временные рамки, ввести новых персонажей и внести небольшие изменения в сюжетные линии некоторых канонических произведений.

По мере выхода серий, без сомнения, будет возникать много споров относительно того, насколько близок сериал Толкиновскому видению вселенной. Однако, то, насколько видение самого Толкина было оригинальным — тема, которая давно будоражит умы филологов. В одном можно быть точно уверенным — даже извлекая выгоду из всей этой киношумихи, заработанной мега-бюджетом проекта (сериал признан самым дорогим в истории телевидения), и фантазий оксфордского профессора, писавшего в середине прошлого века, в коммерческих целях, создатели сериала все равно обратятся к легендам и преданиям литературы настолько старой, что точные ее датировки невозможны, а истории полны героических и трагических событий и повествуют о гномах и эльфах — и, конечно же, о волшебных кольцах.

Существует мнение, что Толкин вдохновлялся самым известным кольцом из мира оперы — «Кольцом Нибелунга» Вагнера. Немецкий композитор начал работу над либретто и музыкальным сопровождением цикла почти за 100 лет до того, как Толкин познакомил читателей со своими кольцами после публикации Хоббита в 1937 году. Сам Толкин пренебрежительно отзывался об этой гипотезе, написав своему издателю известные строки:

Оба кольца были круглыми, и на этом сходство заканчивается.

Однако, по заявлению биографа писателя Джона Гарта BBC Culture:

Это — спорное заявление, потому что существуют и другие схожие мотивы — власть, разрушительное влияние.

Позиция Толкина тем более понятна с учетом того, что к моменту выхода в 1954 году Братства Кольца , первой части трилогии, теперь публикуемой как «Властелин колец», Толкин наверняка желал дистанцироваться от композитора, чья фигура уже тогда стала спорной. В одном из писем периода Второй мировой войны писатель ругает «этого треклятого невеждишку Адольфа Гитлера», который «уничтожает, извращает, растрачивает и обрекает на вечное проклятие этот благородный северный дух». Сильной симпатии, которую лидер нацистской Германии испытывал к Вагнеру, было бы более чем достаточно, чтобы настроить Толкина против музыкального цикла «Кольцо нибелунга».

По всеобщему признанию и Толкин, и Вагнер черпали вдохновение из одних и тех же источников — преимущественно из скандинавских саг. После того, как ученые и археологи Великобритании 19 века изменили негативное представление общественности о викингах, в стране разгорелся огромный интерес ко всему скандинавскому. Утверждалось даже, что королева Виктория ведет свой род от бога Одина, а вся Ганноверская династия имеет отношение к датскому конунгу Рагнару Лодброку , также известному под прозвищем Рагнар Кожаные Штаны. Для Толкина, родившегося в 1892 году, это увлечение скандинавской культурой уходит корнями в детство и начинается с Красной книги сказок  Эндрю Лэнга и любви к истории Сигурда Победителя Дракона.

Еще будучи подростком, во время обучения в школе Короля Эдуарда в Бирмингеме Толкин начал читать скандинавские саги в оригинале на средне-исландском (древнезападноскандинавский диалект) и даже подготовил доклад (1911) по данной теме в школьное Литературное Общество. Он по-приятельски также баловал ближайших друзей пылкими декламациями древнескандинавских и других средневековых произведений

— рассказывает BBC Culture кандидатка на степень доктора философских наук Оксфордского университета Грэйс Кури (Grace Khuri). Ее диссертация, посвященная теме влияния скандинавской мифологии на творчество писателя, является первой работой по Толкину, которую альма-матер Кури сочла достаточно глубоко проработанной и фактологически точной, чтобы допустить к защите.

Обучение в Оксфорде Толкин начал с антиковедения. Однако, его интерес к преимущественно германским языкам заставил его перейти к изучению английского языка, другими словами — к углубленному курсу древнеанглийской и среднеанглийской литературы и филологии. Уже тогда являясь набожным католиком, Толкин был очарован текстами, сохранившими, казалось, остатки языческой веры, как то Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь , на чьих страницах притаились чародеи и тролли, и Беовульф , главный персонаж которого использует сверхчеловеческие способности для борьбы с драконами. Считалось, что эти два произведения исторически восходят к еще более древним и утерянным со временем германским историям.

Мастер синтеза

Одним из первых приобретений на древнескандинавском языке была Сага о Вёльсунгах , которая на тот момент была доступна на английском языке в единственном варианте перевода за авторством английского переводчика Уильяма Морриса и филолога исландского происхождения Эйрикура Магнуссона (Eiríkur Magnússon). В ней рассказывается история некого перекованного меча и золотого кольца-перстня под названием Андваранаут. Перстень является последним предметом откупа, который боги заплатили человеку за случайное убийство его сына, принявшего облик выдры. Данный перстень был первоначально украден и затем проклят в то время, как другой — Драупнир, принадлежащий богу Одину — был способен создавать себе подобные кольца. Оба были выкованы гномами.

В этих историях кольца часто выступали в роли метафоры власти — носить кольцо вместе с кем-то означало разделять с ним и владение собственностью; также, по словам Джона Гарда, среди германских народов существовала феодальная традиция, когда лорды даровали кольца своим приближенным в качестве награды. Не все кольца также носили на пальцах — как поясняет Грэйс Кури, в исландской саге Сага о Людях с Песчаного Берега кольцо на руке становится магическим скрепляющим договором между богами и людьми.

По мнению Грэйс Кури, скандинавские первоисточники имели особое значение для Толкина и его современников:

Часто встречающийся мотив героизма с элементами обреченности, династическая трагедия и апокалиптическое видение мира скандинавских мифов и легенд нашли отклик у Толкина и многих его современников, особенно если речь идет о времени периода Первой мировой войны и сразу после ее окончания, когда империи и королевства стремительно распадались.
Их влияние также обширнее символики кольца — Гэндальф со своей длинной белой бородой и широкополой шляпой, со своим посохом и плащом, напоминает бога Одина, еще одного носителя мудрости и знания. Его имя же взято из списка гномьих имен эпической песни Прорицание вёльвы так же, как и имена гномов в повести «Хоббит» — Дурин, Торин, Фили, Кили и Дубощит.

А еще есть Фродо.

Его имя восходит к древнескандинавскому fróðr и древнеанглийскому Frōda («мудрый»), тогда как написание Толкин выбрал древнефризское. По иронии судьбы, датский конунг Фроди — полная противоположность толкиновского скромного хоббита. Так, в одной из легенд в поэме Песнь о Гротти он из жадности — чтобы намолоть сокровищ с помощью волшебных жерновов — обращает в рабство двух великанш. В каком-то смысле, возникшее у Фродо в последний момент непреодолимое (вызванное чарами) желание сохранить Кольцо — отголосок этой алчности, которая в его случае вызвана силами самого Кольца, а не врожденным пороком (и он способен сопротивляться этой магии до самого конца истории),

— поясняет Грэйс Кури.

Один из недооцененных аспектов гения Толкина, по мнению Джона Гарта, заключается в том, что он был «мастером синтеза»:

Люди склонны одновременно считать, что он и заимствовал все свои идеи из скандинавской мифологии, и придумывал все из головы. На самом деле, он черпал вдохновение из многих источников.

Или, как Гарт объясняет в своей последней работе Миры Дж. Р. Р. Толкина. Реальный мир легендарного Средиземья , у цивилизаций четырёх сторон света — Восток, например, подарил вселенной Средиземья средневековые легенды об Александре Великом и увлечение древних египтян погребальной архитектурой, что нашло свое отражение в мире королевства Гондор. Среди наименее изученных заимствований те, что пришли с Юга — древнегреческое и древнеримское влияние, которое было столь значительным для культуры времен Толкина. Толкин не скрывал роль легенды об Атлантиде в формировании образа его королевства Нуменор, например, и, как поясняет Джон Гарт, история о его падении — ключевая сюжетная линия в сериале Amazon — основана на рассказе Платона о могущественной западной морской цивилизации, потерпевшей крах в наказание за свою гордыню.

В своем диалоге Государство  Платон также упоминает кольцо Гига, которое, как и у Толкина, дает своему носителю возможность становиться невидимым. Мы определенно знаем, что писатель был знаком с руинами римско-кельтского храма, посвященного кельтскому богу врачевания Ноденсу (Nodens). Названный «Гномий холм» (Лидни-парк, лес Дин, Великобритания), он был впервые обнаружен археологами Тессой и Мортимером Уилер (Tessa Wheeler, Mortimer Wheeler) в 1928–29 гг. Толкин лично участвовал в раскопках и увлекся фольклором данного места — в частности, он изучал надписи на латинском языке, одна из которых накладывала проклятие на вора некоего кольца.

Хотя харфуты в приквеле от Amazon, кажется, разговаривают с легким ирландским акцентом, отношения Толкина с кельтскими источниками часто были, по меньшей мере, непростыми.

У Толкина, действительно, была пара примечательных стычек на фоне «безумного» кельтского искусства. Я считаю это сотрясанием воздуха. Однажды издатель отклонил рукопись Сильмариллиона , потому что, по его впечатлениям, она была полна кельтского духа. Именно валлийский язык стал источником вдохновения для синдарина Серых эльфов, а сам Толкин был восхищен кельтской мифологией, несмотря на то, что иногда эти мифы не обладали необходимым для легендариума духом. Его эльфы позаимствовали многое у ирландских племен богини Дану, а мотив Бессмертных Земель за пределами западных вод взят напрямую из кельтской мифологии,

— заявляет Джон Гарт.

Толчком к созданию Толкином легендариума послужило желание придумать комплекс «английских» мифов, ничем бы не уступающих тем преданиям, которые восхищали писателя и к которым он обращался в процессе восполнения того, что, по его мнению, отсутствовало в его родной культуре. В наше время, когда случаи культурной апроприации строго пресекаются, мифопоэтика Толкина служит напоминанием того, как добросовестно выполненные (и это — ключевой момент) литературные заимствования становятся не столько примером плагиата — и даже не столько данью уважения или стремлением сохранить чужое культурное наследие — сколько знаком почтения к древней потребности любой истории быть расказанной и пересказанной снова и снова. Толкину это удалось столь блестяще, что его легендариум, бесспорно, стал примером независимой мифологии, которую теперь могут расхитить другие писатели и, в том числе, сценаристы.

Тем временем особенно преданные поклонники Толкина вложили новый смысл в древнюю символику колец, по словам Джона Гарта:

Поразительно, но некоторые фанаты на полном серьезе используют на свадьбе точные копии Единого Кольца с проклятием, которое «их притянет и в черную цепь скует [там], где распростерся мрак».

Хефциба Андерсон (Hephzibah Anderson)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ