Пол Ньюман о «счастливом времени», которое он провел на съемках фильма «Долгое, жаркое лето» с Джоан Вудворд

«Для нас все было обещано с самого начала»

К тому времени, когда в 1957 году я приступил к работе над фильмом «Долгое жаркое лето» близ Батон-Руж (город в штате Луизиана, США — прим. пер.), мой развод был практически завершен. Это позволило нам с Джоанн (актриса Джоан Вудворд, 1930 г. — прим. пер.) открыто быть вместе. Но поскольку история о моем разводе не появлялась в газетах в течение нескольких месяцев, а пресса в те времена, по крайней мере, не появлялась везде, куда бы вы ни пошли, нам удалось избежать ажиотажа.

Мы с Джоанн встретились за кулисами «Пикника» (Бродвейское шоу, 1953 год — прим. пер.) более четырех лет назад. То, что мы наконец-то снова будем работать вместе в «Долгом жарком лете», означало все. Картина была основана на рассказе Уильяма Фолкнера. Я играл безрассудного бродягу, который поступает на работу к богатому, влиятельному семейному деспоту (его играл Орсон Уэллс). Между моим бродягой и дочерью Уэллса, которую играла Джоанн, возникла настоящая химия. Я знаю, люди писали, что это была первая картина, где я проявил сексуальность, но если это так, то я полностью приписываю это съемкам с Джоанн. До этого моя сексуальность никогда не проявлялась.

Впервые мы с Джоанн смогли сделать то, о чем мечтали долгие годы на публике, а также показать на экране то, что уже было открыто между нами. Был какой-то клей, который держал нас вместе и тогда, и на протяжении всей нашей совместной жизни. И этот клей был таков: казалось, что все возможно. Хорошее, плохое и прекрасное. С другими людьми было возможно кое-что, но не все. Для нас же все было обещано с самого начала.

Съемки этого фильма были для нас счастливым периодом совместной деятельности. Это была тяжелая работа, длительный график, съемки проходили в очень жаркую погоду, потому что лето в Луизиане заканчивалось. Но субботними вечерами мы с Джоанн ездили в Новый Орлеан, прогуливались по Французскому кварталу, и нам было очень комфортно. Это был настоящий рог изобилия открытий. У меня были широко открыты глаза, потому что я никогда не была нигде, кроме Нью-Йорка, Бостона и Лос-Анджелеса. Она познакомила меня с миром антиквариата и антикварных магазинов; мы даже купили себе там латунную кровать.

Съемки этого фильма были для нас счастливым периодом совместной деятельности. Это была тяжелая работа, длительный график, съемки проходили в очень жаркую погоду, потому что лето в Луизиане заканчивалось. Но субботними вечерами мы с Джоанн ездили в Новый Орлеан, прогуливались по Французскому кварталу, и нам было очень комфортно. Это был настоящий рог изобилия открытий. Я смотрел вкруг широко открытыми глазами, потому что я никогда не была нигде, кроме Нью-Йорка, Бостона и Лос-Анджелеса. Она познакомила меня с миром антиквариата и антикварных магазинов; мы даже купили себе там латунную кровать.

И еще собаку. Однажды рано утром в воскресенье мы шли по Кварталу и услышали позади себя тявканье. Мы обернулись, а позади нас стояла крошечный песик, которого какой-то парень держал за веревку в руке. Он был размером с мой кулак.

«Боже правый, что это?» — спросили мы.

«Это чихуахуа».

«Ну, это свирепый маленький зверек», — сказал я.

«Я их развожу», — сказал парень.

«Этот малыш продается?».

Он кивнул «да», и я купил его за шестьдесят долларов.

Парень передал мне собаку и сказал: «Вы сможете держать ее в кармане до конца жизни».

Стоит ли говорить, что собака выросла и стала размером с небольшой грузовик. Мы назвали его Эль Торо.

На самом деле Эль Торо был какой-то дворнягой, но я его обожал. Он был нахальным псом. Одной из самых милых вещей в нем была часто повторяемая история о том, как он никогда не любил моего бывшего делового партнера Джона Формана. Всякий раз, когда Джон приходил ко мне домой, Эль Торо просто ускользал из комнаты. А однажды Джон случайно оставил свою шляпу на кровати, и Эль Торо нагадил в нее.

Был какой-то клей, который держал нас вместе и тогда, и на протяжении всей нашей совместной жизни. И этот клей был таков: казалось, что все возможно. Хорошее, плохое и прекрасное.

Что еще сделало съемки незабываемыми, так это присутствие Орсона Уэллса (актёр, 1915—1985 гг. — прим. пер.). Он был довольно замкнутым и, казалось, чувствовал себя неловко рядом с людьми из Actors Studio. Кроме меня, там был еще наш режиссер Марти Ритт (с которым я позже снял фильмы «Хомбре», «Парижский блюз», «Возмущение», «Приключения молодого человека Хемингуэя» и «Хад») и Тони Франчиоза ( актёр, 1928—2006 гг. — прим. пер.).

Орсон не мог понять экранной щедрости, когда один актер позволяет другому участнику сцены заслуженно получить лучшие кадры. Экранная щедрость не входила в лексикон Орсона. После нескольких пересъемок сцены, в которой он снимался со мной, Орсон спросил Марти, может ли он поговорить с ним наедине. Они отошли вместе и, казалось, обсуждали что-то довольно серьезное. Когда они вернулись, мы сделали еще один дубль, и после этого я спросил Марти, что происходит.

«Орсон подумал, что ты его подмял под себя», — сказал он; так актеры говорят, что кто-то крадет у них экранное время.

На самом деле Орсон затягивал свою часть сцены, чтобы я получил меньше экранного времени, чем он». В Студии актеров мы считали, что камера должна создавать чувство общности между актерами. Когда Ритт снимал большую сцену, где персонаж Франчиозы безумно продолжает копать несуществующий зарытый клад рядом с амбаром Уэллса, Тони сделал это великолепно; он был силен, органичен и непредсказуем. Орсон подошел к Марти после съемок и устало сказал: «Боже мой, я чувствую себя старым, как будто я катался на трехколесном велосипеде в бочке с патокой».

После выхода фильма и его большого успеха Марти стал известен в Голливуде как «человек, который приручил Орсона Уэллса». Правда это или нет, но я знаю, что Марти очень помогал мне во время репетиций. Он заставлял меня избавляться от всего лишнего в моем исполнении. Он обязательно давал тебе реплику, намерение, активный глагол, чтобы ты мог использовать его в нужный момент.

Марти был очень добр к актерам, вежлив и аккуратен. Он знал, что то, что лучше для актера, скорее всего, лучше и для его персонажа. Он раздувал ноздри, шумел и спрашивал: «Ну, что скажешь, парень?» или «Разве это не смешно?». Примечательно и то, что Марти, который когда-то был футбольным защитником всех штатов и более грузным парнем, был самым элегантным человеком, крепко стоящим на своих ногах. Он шутил, капризничал, танцевал вальс с воображаемой дамой. Он был похож на Зеро Мостела (комедийный актёр, 1915—1977 гг. — прим. пер.) — мог пройтись на цыпочках по полу и едва ли вызвать легкий ветерок.

Для меня было сложно работать с таким человеком, как Марти, и особенно позже, с Джоном Хьюстоном. Я думал, что должен вести себя определенным образом, чтобы понравиться им. Поэтому все, что я изображал, было искусственным. Ведь на самом деле это не было проявлением моей души. И это продолжается до сих пор. Потому что я до сих пор не уверен в том, какова моя сущность на самом деле. Я не очень хорошо отношусь к людям, наделенным властью. Даже сейчас, когда я думаю об этом, мои руки начинают потеть.

Пол Ньюман (Paul Newman)

Пол Ньюман (1925-2008 гг) был американским актером, кинорежиссером, автогонщиком и предпринимателем. Ньюман был удостоен многочисленных наград, в том числе премии «Оскар», премии BAFTA, трех премий «Золотой глобус», премии Гильдии киноактеров, премии «Эмми», премии Сесила Б. де Милля и гуманитарной премии Джина Хершолта. Среди его главных ролей в кино: «Хастлер», «Хад», «Харпер», «Крутая рука Люка», «Буч Кэссиди и Сандэнс Кид», «Укус», «Вердикт», «Мистер и миссис Бридж», «Никто не дурак», «Дорога в погибель» и роль Дока Хадсона в фильме Disney-Pixar «Тачки». Десятикратный номинант на премию «Оскар», Ньюман получил «Оскар» за лучшую мужскую роль в фильме «Цвет денег». Ньюман выиграл несколько национальных чемпионатов как автогонщик. Политический активист и гуманист, он собрал и пожертвовал около 1 миллиарда долларов на многие благотворительные цели. У Ньюмана было шестеро детей, и в течение пятидесяти лет он был женат на оскароносной актрисе Джоан Вудворд. Он умер в 2008 году в возрасте восьмидесяти трех лет.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ