4 Все на свете обусловлено множеством факторов; проблема только в том, что и факторы эти дерьмо, и все на свете дерьмо, и скучно разбираться, что чем обусловлено.

Чтение многочисленных трудов Д.Л. Быкова (далее, «ДЛ») и их обсуждение — это столь общая тема, что всерьёз о ней говорить более невозможно, но и совсем не высказаться нельзя — пацаны не поймут. Поэтому скажу афористично: если вам не нравятся ранние стихи ДЛ, то у вас нет сердца, а если вам нравится поздняя проза ДЛ, то нет у вас ни сердца, ни мозга.

Объясняется сей дуализм тем, что в ранних стихах ДЛ великолепно прописывает и описывает лирические и космогонические переживания одного отдельного человека, а вот в поздней прозе пытается натянуть этого одного человека на всё общество, что делать совершенно невозможно. Тонкость не столько в том, что все люди — разные, сколько в том, что они постоянно находятся в противофазах и потому наивно ожидать от них единомыслия и единочувствия. Детали можете посмотреть, например, в моей рецензии на "Июнь", но всех остальных произведений ДЛ это всё столь же касается.

Тем не менее, ЖД стоит посреди всего этого особняком. Это же не просто огроменный роман, а «магнум опус», да к тому же ещё и «поэма», и картина мира, из которой всё проистекает и вокруг которой всё крутится. Поэтому к чтению ЖД я подступал осторожно, в надежде найти там какую-нибудь радость типа ранних стихов, но и в опасении найти там нудную чернуху типа поздней прозы. При этом я понимал, что на просторах тридцати печатных листов ЖД вполне можно было впихнуть и нуднятину, и радость, и всякие их гибриды, и ещё бы место осталось.

Так и случилось. Открывается ЖД абсолютно невыносимой чернухой в стиле «Июля». Жырные генералы, кровавая гэбня, чиновники-импотенты и прочая параферналия консервированных постсоветстких кошмаров. Продраться через это крайне сложно и длится это всю первую книгу. Рекомендую эту самую первую книгу пролистывать, либо пропускать.

Начало второй книги — море дидактических диалогов с глубоким моралистическим подтекстом на темы устройства России-матушки. Подробно декомпозированы позиции вообще всех, до кого можно было дотянуться: большевиков и кадетов, западников и славянофилов, солдат и поэтов, рыночников и государственников и т.д. и т.п. Этот блок книги читается уже легче, чем начало. И мыслей всяких интересных накидано немало. Афоризмы, зарисовки, стихи, то-сё. Забавно, что в своих лекциях ДЛ крайне резко осуждает авторов, пишущих моралистическими дидактическими диалогами, ну да уж вот так. Что не дозволено Юпитеру, то дозволено Рамзану.

А вот завершение второй книги — это крутая крепкая фэнтэзи в лучших традициях разнообразнейших фантазёров от Пратчетта до Фаулза. Читать приятно и даже местами интересно. Рекомендую !

Теперь, когда мы обсудили художественные достоинства произведения ЖД, невозможно не обсудить философские и мировоззренческие построения ДЛ, автора его. Невозможно поверить, что ДЛ не прочит эту книгу в философско-этическую глыбу российской культуры. И тут, как вы догадываетесь, всё обстоит ещё хуже, чем с художественностью.

Сначала ДЛ перечисляет огромное количество всех возможных мировоззрений, пронизывающих российское общество и находит в каждом из них проблемы. Тут невозможно не вспомнить о популярном студенческом упражнении под названием «белая шляпа». Его делают в паре. Первый номер сначала надевает чёрную шляпу и говорит только плохое, что может сказать о своём напарнике, а потом одевает белую и говорит только хорошее. Те, кто способен на сбалансированное видение человека — исполины духа. Те, кто видят только хорошее (или притворяются так) — хиляки и трусы. А вот те, что видит только плохое — истинные лидеры, отличающиеся нарциссизмом и маккивелианством. Как вы догадываетесь, ДЛ в ЖД настолько не снимает чёрную шляпу, что даже непонятно, не приросла ли она у него к голове. Плохими оказываются вообще все, кроме православных священников, каковой факт мы обсудим в отдельном исследовании.

Даже если простить ДЛ милую странность «профессионального черношляпочника», в рисуемой им картине мира и России очевидны два зияющих провала:

1. И варяги, и хазары борются за ресурсы и города, но тех людей, которые эту ресурсы производят и города строят, в ЖД нет вообще нигде. Волхвы умеют договариваться с землёй, которая им родит. Дегунино живёт от волшебной печки и яблоньки. Фермера убивают урки в Блатске и заменяют на импорт... Как же тогда вообще эта странная страна живёт? Ох, видится мне, что если бы в ЖД появились рабочие и строители, то и преамбула и фабула изменились бы до неузнаваемости.

2. В финале Россия спасена милосердием Аньки. Однако милосердие по тексту совершенно непроработано. Совершенно непонятно, откуда оно появляется. Если бы оно появилось раньше, ему бы пришлось дать роль и страшная ЖД-Россия оказалась бы не такой страшной. Но нет, милосердие неожиданно появляется на последней странице и всех спасает. Нехорошо это. Не по философски.

На более серьёзной ноте, хочется скупо отметить, что картина современной России, нарисованная ДЛ в ЖД, не полностью отражает российскую жизнь. В картине мира ДЛ есть только скорбь, страдание, да отчаяние, а у нас тут в России вполне много радости, силы, и уверенности в себе. Если бы их добавить в картину мира ДЛ, то снова сильно изменились бы и преамбула и фабула.

Например, похоже, ДЛ искренне верит, что милосердия в России нет и не было. По крайней мере, так говорит ключевой герой в ключевой цитате, после которой замечательные православные священники из-под Блатска, которые, собственно, и управляют ЖД-миром, детектируют своими эзотерическими радарами в "верхнем мире" восход новой зари человечества:

«Никогда же такого не было, а мы попробуем... Долг и милосердие, если их скрестить, получаются удивительные вещи. Тут это никогда не получалось, а у нас, может быть, получится.»

При этом сами священники по тексту не только сами милосердны и сильны, но и наблюдают везде в России милосердие и силу и на протяжении двадцати страниц соответствующей главы романа ЖД сообщают об этом. А вот ДЛ не наблюдает! Было бы неплохо ДЛ задуматься над этим лежащим и кричащим на поверхности противоречием...

ДЛ, безусловно, об этом противоречии догадывается и потому по всем законам юнгианской тени самую страшную и сокровенную даже от себя самого мысль произносит самый отрицательный и мерзкий антагонист. Говорит он так:

Все на свете обусловлено множеством факторов; проблема только в том, что и факторы эти дерьмо, и все на свете дерьмо, и скучно разбираться, что чем обусловлено.

ДЛ понимает, что истинная проблема не только в том, что скучно разбираться, но ещё и в том, что его читатель хавает именно дерьмо. А если предложить читателю ДЛ милосердие, то отвернётся читатель и уйдёт к какому-нибудь следующему певцу дерьма. Понимает это ДЛ, грустит и добавляет:

Мудрецу должно бояться не тогда, когда он провидит хорошее или дурное будущее, а тогда, когда не видит никакого: собственная судьба от него скрыта, и если впереди темно – значит, главное должно произойти именно с ним.

На этом месте мы можем только лишь посочувствовать Д.Л.Быкову и расстаться с его творчеством навсегда, ибо магнум опус прочитан, ранние стихи отлюблены, а поздняя проза раскритикована. Пожелаем Дмитрию Львовичу удачи в темноте его будущего, хотя, конечно, пожелание такое кажется умозрительным и маловыполнимым, поскольку протагонисты ЖД в таком будущем неизменно гибнут с разной степенью мучительности.