Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Серия «True crime»
Harold Schechter
HELL’S PRINCESS
Перевод с английского Е. Рубиной
Печатается с разрешения литературных агентств Stuart Krichevsky Literary Agency, Inc., и Andrew Nurnberg.
© Harold Schechter, 2018
© Перевод. Е. Рубина, 2019
© Издание на русском языке AST Publishers, 2020
Пролог. У запретной двери синей бороды
Каждый ребенок знает, что мир сказок – ужасная страна, населенная пугающими чудищами: тут и кривозубая ведьма, что жаждет отведать пухленьких ребятишек, и кровожадный великан, готовый зажарить на вертеле любого прохожего, и сладкоречивый волк, любитель полакомиться маленькими девочками. Но из всех страшных сказок ни одна не напоминает столь сильно современные фильмы ужасов, как «Синяя Борода».
Хотя ученые обнаружили по всему миру множество вариаций этой сказки, в нашей культуре наиболее известна та, которую в 1697 году опубликовал французский автор Шарль Перро в своих уже ставших классикой «Сказках матушки Гусыни». По-видимому, прототипом Синей Бороды для Перро послужил печально известный садист пятнадцатого столетия – Жиль де Ре, маршал в ополчении Жанны д’Арк. Впоследствии его обвинили в истязаниях и убийствах нескольких десятков крестьянских детей. Синяя Борода из сказки Перро – это серийный убийца знатного происхождения. Он живет в мрачном замке, где в секретной комнате хранит разрубленные на части тела своих опасно любопытных невест. Каждую новую жену он испытывает на послушание, оставляя в одиночестве со связкой ключей и предупреждением ни в коем случае не входить в таинственную комнату. Но соблазн слишком велик, и, только муж за порог, женщина, забыв про наставления, дрожащей рукой отпирает запретную дверь. Или, как пишет Перро, «ouvrit en tremblant la porte»1.
Незадолго до того как Перро написал свою душераздирающую сказку об ужасах, таящихся за дверью Синей Бороды, его соотечественник – известный путешественник Рене-Робер Кавелье де Ла Саль – предпринял экспедицию в район Великих озер. Проходя по земле современной Индианы, принадлежавшей тогда племени потаватоми, Ла Саль и его люди по старой индейской тропе пересекли густой лиственный лес и вышли на поросшую высокой травой равнину. Известному путешественнику и пришедшим вслед за ним торговцам пушниной этот выход из леса был известен как «дверь», по-французски – la porte2. Следующие полтора столетия в этих местах белые не селились. Один историк, живший в то время, писал: «На живописном Западе не было места прекраснее, чем эта область, но она целиком принадлежала краснокожим. Они носились по прериям, жили в рощах, полагались на удачную охоту и рыбу, что в изобилии водилась в этих сверкающих озерах»3.
Только в 1829 году в тех краях появились первые белые поселенцы – вдова Мириам Бенедикт с семью взрослыми детьми и зятем, Хенли Клайберном, а уже через три года там проживало больше сотни семей. В апреле 1832 года на этой территории в 462 квадратные мили был официально образован округ Ла-Порт. Во время голосования по названию один старый законодатель потребовал прояснить значение «иноземного наименования». Когда старику сказали, что по-французски оно означает «дверь», он возмутился и предложил заменить «высокопарное» иностранное слово на что-то более подходящее и американское. К счастью, по свидетельству одного хроникера, «его совету не последовали, и округ, вместо общеизвестных – Дорбург или Гейтсвилл, получил красивое имя «Ла-Порт»4.
В поисках места для центра округа несколько предприимчивых поселенцев остановили свой выбор на земельном участке (450 акров), обрамленном «цепочкой маленьких озер, подобных сверкающим драгоценным камням»5. Там построили суд, тюрьму и открыли государственную земельную контору. Новый административный центр тоже получил название Ла-Порт. Из деревушки с деревянными домами он за несколько лет превратился в богатое поселение, где «есть все необходимое для жизни и общественного процветания»: церкви и школы, таверны и гостиницы, торговцы и механики, доктора и юристы. В городке выходило две газеты, одна поддерживала партию вигов, а вторая – демократическую6.
В 1852 году население Ла-Порта достигло пяти тысяч человек, и статус города повысился. По свидетельствам очевидцев, в последующие десятилетия построили водозаборную станцию, установили уличное освещение, появилась телефонная связь. Занялись благоустройством города: замостили дороги, проложили тротуары, снесли старые деревянные строения, а на их месте возвели добротные кирпичные дома. Кроме нескольких больших аптек и промтоварных магазинов, в Ла-Порте было двадцать пять продовольственных лавок, шесть продуктовых складов, шесть продавцов мебели, четыре булочных, десять мясных лавок, а еще шесть обувных мастерских, двадцать шесть табачных лавок, четыре продавца швейных машин, девять модисток и портных, два книжных магазина, девять гостиниц; двадцать четыре питейных заведения, шесть бильярдных, шесть парикмахерских, семь конюшен, две кожевенные мастерские и три похоронные конторы7. Вдоль улиц росло множество деревьев, за что Ла-Порт прозвали «Кленовым городом». Все это вместе с «замечательным зданием суда, великолепной мэрией, окружающими просторами и прекрасным железнодорожным сообщением» делало его «подходящей столицей для одного из лучших округов страны»8.
Но город славился не только современными удобствами. Жители Ла-Порта гордились достижениями своих знаменитых земляков. Среди них был Джейкоб Дж. Манн, который еще до появления молотилки Маккормика изобрел зерноуборочную машину, и доктор Ф. Т. Ренч, придумавший складную зубную щетку, и создатель маслобойки на собачьей тяге – Антипас Дж. Боуэлл, и доктор С. Б. Коллинз, открывший «Безболезненное противоядие для курильщиков опиума». Нельзя не вспомнить местных поэтов Бенджамина Ф. Тэйлора и миссис Клару Дж. Армстронг – местных литераторов, авторов поэтических сочинений «Картины былого и другие стихотворения» и «Ла-Порт в июне», соответственно9. Позднее в городе работали еще более известные личности: Зерна Шарп, соавтор американского школьного учебника чтения под названием «Дик и Джейн», Фредерик Меннен, благодаря которому появился полуфабрикат для попкорна «Джиффи поп», а также запатентованный метод диагностики гонореи. Прославленный производитель ортопедической обуви Уильям Матиас Шолль, певица Дороти Клэр – солистка оркестров Гленна Миллера и Томми Дорси, исполнявшая в 1948 году главную роль в успешном бродвейском мюзикле «Радуга Финиана», – тоже были родом из Ла-Порта. Многим знакомо имя и творчество поэта Брюстера Мартина Хигли, стихотворение которого «Мой дом на Западе» было положено на музыку и стало известной американской песней «Home on the Range»10.
Но даже самые пылкие почитатели Ла-Порта не могли не признать, что наряду со знаменитостями в городе водились и «свои» преступники. В начале 1836 года был убит и ограблен житель округа, некто Пелтон. Преступление совершил его знакомый, Стейвз, который и похитил «изрядную сумму денег». Его задержали, судили и отправили на виселицу. Двумя годами позже, в феврале 1838-го, был застрелен и ограблен девятнадцатилетний уроженец Ла-Порта Джошуа М. Коплин. Незадолго до описываемых событий он вернулся из Виргинии, где получил старый долг. Убийцей, похитившим у Коплина шестьсот долларов в золотых и серебряных монетах, оказался его попутчик по имени Дэвид Скотт. Спустя несколько месяцев его тоже повесили под одобрительные крики толпы11.
В декабре 1841-го хозяин таверны Чарльз Эгберт, «разозлившись» на Джеймса Смита, открывшего неподалеку свое заведение, «забиравшее всех клиентов мистера Эгберта себе», купил кинжал, явился в бар конкурента и зарезал его. Убийцу арестовали, но постановили выпустить под залог в пять тысяч долларов. Эгберт умудрился достать деньги для залога, а потом сбежал в Техас, тогда еще принадлежавший Мексике. Позже стало известно, что убийца Смита сменил веру и стал «главой группы прихожан в методистской общине»12.
Но «самое громкое убийство» было совершено в 1862 году. После обнаружения трупа немецкого эмигранта Фреда Миллера подозрение пало на его жену. Друзья Миллера, желая «заставить ее сознаться», затянули на шее женщины привязанную к дереву веревку, и тогда миссис Миллер прохрипела, что мужа убил Джон Постон. Произошло это якобы «в ее присутствии, и он обещал жениться, если она его не выдаст». Постона арестовали и бросили в тюрьму. Правда, так как обвинения против него получили под пыткой, судья «был вынужден его оправдать»13.
Тремя годами позже еще один немецкий фермер, Джон Лом, возвращаясь вечером домой после обмолота кукурузы, столкнулся с двумя незнакомцами – Джеймсом Вудсом и Уильямом Фултоном. Оба неплохо провели время в местном салуне и были «в особенно опасном для их жертв состоянии, когда от виски кровь закипает в жилах». Пьяные затеяли с Ломом ссору, преградили дорогу его повозке, а когда тот попытался проехать, Вудс выхватил револьвер и смертельно ранил безоружного фермера. Обвиненный в убийстве с отягчающими обстоятельствами, Вудс получил «пожизненное заключение», а Фултона признали виновным в непредумышленном убийстве и приговорили к тринадцати годам тюрьмы14.
В последние недели 1902 года жители округа были возмущены ужасным преступлением в городке Уэствилл. Жертвой оказался шестнадцатилетний Уэсли Рейнольдс, «надежный и честный конторский служащий» местного отделения государственного банка. Молодой человек также по совместительству исполнял обязанности охранника – «ночевал в конторе с тремя револьверами под рукой». Ранним воскресным утром, 30 ноября, он проснулся от шума: кто-то швырнул в окно банка пивной бочонок. Вскочив на ноги и зажав по револьверу в каждой руке, юноша встретил двух вооруженных до зубов грабителей. Рейнольдс открыл огонь, но в неравной борьбе сам получил три пули. Одна прошла через подбородок и застряла в основании мозга, другая, ранив юношу в шею, вышла насквозь между лопатками. Третья, попав прямо в сердце, привела к мгновенной смерти. Опустошив банк, головорезы – одного из них ранил «героический юноша», как называли его газеты по всей стране, – украли на ближайшем дворе двухместный экипаж и скрылись.
На похоронах Рейнольдса, состоявшихся 3 декабря, присутствовали все жители Уэствилла. Под патронажем сенатора Чарльза Е. Геррольда был организован сбор средств на сооружение памятника погибшему. За поимку убийц пообещали большую награду, за дело взялись детективы агентства Пинкертона, но, несмотря на все усилия, грабителей так и не нашли15.
Через две недели после того, как убитому были отданы последние почести, газета «Форт-Уэйн дейли ньюс» сообщала о внезапной эпидемии преступлений, «захлестнувшей округ Ла-Порт». Кроме убийства Рейнольдса, в статье упоминалось ограбление «черными разбойниками» двух местных юношей, попытка отравления мышьяком одной жительницы Ла-Порта, а также гибель Альберта Бейдера, который, «спасаясь от ареста за проникновение» в чей-то плавучий дом на озере, попал под поезд.
Эта публикация заставила вспомнить о смерти местного фермера. Она произошла при столь ужасных обстоятельствах, что прибывшие на место городские власти заподозрили преступление, но потом случившееся признали несчастным случаем16. Прошло еще шесть лет, прежде чем подозрения властей удалось подтвердить. Предположительно случайная смерть норвежского эмигранта Питера Ганнесса была признана делом рук самого страшного убийцы в истории штата Индиана или, возможно, даже в истории всей страны. В поисках сравнений журналисты упоминали не только людоеда из сказки Шарля Перро, но и возможного прототипа Синей Бороды – Жиля де Ре 17. Однако, в отличие от них, в данном случае речь шла о серийном убийце со Среднего Запада и, самое страшное, – о женщине. Как городок Фолл-Ривер в Массачусетсе или Плейнфилд в Висконсине, где жили известные преступники Лиззи Борден и Эд Гин, Ла-Порт превратился в мрачное место притяжения. И, к сожалению, не интерес к знаменитым уроженцам города – Уильяму Матиасу Шоллю или Брюстеру Мартину Хигли – привлекает туристов. Путешественников манит место неизъяснимого ужаса – отвратительная «ферма смерти» госпожи Ганнесс, прозванной Леди Синяя Борода.
